Особый случай
Несколько лет назад мне поставили диагноз – рак желудка - и через две недели положили меня под наркоз, чтобы вырезать рак вместе с желудком. Несмотря на шоковое состояние, я каждый вечер продолжала читать ребенку перед сном всякие милые книжки. Тогда это была история о муми-троллях и маленьком усыновленном ими Снифе, который, куда бы ни отправился, везде находил брильянты-изумруды, рубины, золото и всякие прочие «безделушки». Особенно меня порадовала найденная им в пещере золотая шпага с рубином на рукоятке, которой он накануне мечтал поиграть в пирата. Денег-то в Муми-доле не было, и все эти вещи никакой ценности, кроме красивого блеска, не имели.
«Эх, мне бы так!» - вслух подумала я, когда Сниф в очередной раз нашел то, что хотел. К слову, я за всю мою жизнь нашла только бумажные три рубля с портретом Ленина в магазине игрушек, когда мне было шесть лет (мне тут же на них купили пазлы с «Ну, погоди!»), а когда мне было лет тринадцать – на пустынной автобусной остановке подобрала валявшуюся под ногами одну копейку 1905 года (сейчас она стоит сто рублей). В общем, по сравнению со Снифом мой опыт находок к моменту операции был удручающе мал.
Через месяц после операции я очутилась дома, где провела безвылазно еще месяц, пока шов заживал. Кстати, из наркоза я выходила очень тяжело, меня им слегка перекачали. В реальность я включилась только через три дня, а потом еще шесть дней меня мучил «сушняк». А в глазах постоянно проплывали «находки Снифа»: красивейшие ювелирные украшения с утонченными узорами… бутылочки безумной красоты из разноцветных стекол… ажурные плетения из золота… Опытная медсестра сказала, что это нормально, так у всех: у нее самой, когда делала аборт, после наркоза плавали русские народные узоры, которые вышивают на полотенцах. У кого-то арабская вязь в голове плавает, - главное, все очень узорчатое. Ее слова меня успокоили. Тем более что с голодухи (полноценно питаться после удаления желудка я начала только через четыре месяца, благополучно похудев за то время на 30 кг и нереально постройнев и омолодившись) у меня пред глазами начали плавать глиняные горшочки со сметаной и мягким хрустящим хлебушком, которые мне до сих пор противопоказаны.
И вот, наконец, настали те волшебные дни, когда я восстановилась настолько, что смогла самостоятельно водить ребенка в школу и забирать обратно (прежде этим занимался муж). И в первый же день моего «похода» я обнаружила посреди тротуара недалеко от дома маленький целлофановый пакетик из-под золотых ювелирных изделий (это было понятно по ниточкам и скреплявших их свинцовым пломбочкам, а также по квадратным бумажкам, на которых обычно указывается завод-изготовитель и вес в граммах). Поток людей, переступавших через этот пакетик, уныло на него поглядывал, но не трогал. Все думали, что уж если дворники, чистившие улицы в двух шагах от пакетика, его не тронули, то под бумажками, которые в нем лежали, явно никакого золота не было. Мусор, в общем, - так думали все и шли себе дальше. Как, собственно, и я.
Отведя ребенка в школу, я отправилась обратно домой. Поток прохожих почти иссяк, и я вновь увидела тот самый пакетик, одиноко лежащий на асфальте. Никого вокруг не было, я подумала «чем черт не шутит?» и подняла его. В жизни я не чувствовала такого восторга: внутри лежали маленькие скромные ажурные золотые сережки с прозрачными блестящими камушками и подходящий по концепции кулончик в форме капельки. По виду золото было недорогое, но симпатичное; фианитики маленькие, но качественные. На тот момент уши у меня не были проколоты, но если бы я решила их когда-нибудь проколоть, то вставила бы туда именно эти легкие и удобные серьги.
Я, конечно, как честный человек, развесила соответствующие объявления на всех подъездах и столбах, и даже в интернете, но в течение месяца хозяин золота так и не отыскался. Тогда я пошла и проколола уши. Еще через месяц срезала, наконец, пломбы и надела сережки на себя, жутко довольная и счастливая. Ведь до того момента мне никто никогда не дарил золото. Видимо, потому что я его считала одним из элементов таблицы Менделеева, а не чем-то важным для жизни. Что ж, видимо, Сниф в сочетании с наркозом перевернули мое сознание. А в сережках этих я сижу прямо сейчас и печатаю этот рассказ: ношу их, практически не снимая, уже несколько лет.
Самое удивительное началось спустя неделю после находки. У палатки вдруг нашла пятьдесят рублей, через некоторое время на дороге – пятьсот рублей, а потом посыпалось: рублики, два, пять, десять, опять пятьсот,
сотенка… Я подумала, что, может быть, я из наркоза до сих пор не вышла?.. Или попала в параллельную вселенную?.. Или как это можно было назвать???..
Так продолжалось полгода, пока не наступило 30 декабря – последний день школы перед зимними каникулами. Перед тем, как выйти с ребенком из дома, я в шутку сказала мужу: «Раз судьба понимает, что перегнула палку с раком, операцией и удалением из меня желудка, и теперь старается реабилитироваться, подбрасывая мне чьи-то потерянные деньги, то пусть уж сделает подарок на Новый год и пришлет мне аж тысячу рублей!» Что вы думаете? Возвращаюсь домой и вижу: посреди дороги лежит тысяча рублей, хрустящая, словно только что изготовленная. И вокруг, как всегда, никого нет. Муж бы мне не поверил, если бы бумажка не была мокроватая и ледяная от снега.
Тут я не на шутку задумалась и связалась с одним знакомым Лешей, у которого в семье все священники по мужской линии, и который сам год в семинарии Сергиева Посада провел. Потом сбежал в археологию. Но в церковном хоре поет и все дьявольские умыслы знать должен. Выслушав мою историю, он с уверенностью сказал, что хоть люди и переживают, когда деньги теряют, но беднее от этого не становятся, и раз я нахожу то, что нахожу, то это воля Божья, а не дьявольское искушение.
Леша произвел на меня успокоительный эффект. Узнав, что у него родился пятый ребенок, я подарила ему эту самую тысячу в красивой открытке. Да и вообще, я с удовольствием и часто делаю людям подарки по поводу и без повода.
И напоследок: как-то раз я осмелела настолько, что стала требовать у судьбы… «лимон»!!! «Тыща какая-то, - стала говорить я, - лимон бы сразу подарила, вместо того, чтобы по копейке всю жизнь мне его подкидывать!» Знаете, что сделала судьба? Подарила мне этот лимон. Захожу в свой чистенький подъезд, а он лежит на ступеньке: желтый, блестящий, большущий такой, ароматный, словно с дерева только что сняли.
Тогда я поняла, что в чувстве юмора судьбе не откажешь.
Все эти годы судьба продолжает меня баловать: то бумажками, то монетками, которые я, словно Сниф, то и дело нахожу в самых разных местах. И принимаю теперь эту особенность как данность. И удивляюсь теперь только тогда, когда в течение недели ничего НЕ нахожу…
И теперь мой вопрос: может, у кого-нибудь что-то похожее в жизни было?... Все, кого я знаю (а знаю я немало людей), ответили мне категоричное «нет».