Абакуру
Валентин Павлович ещё накануне сообщил моему брату, что чаша терпения лопнула и пора бы поставить точку.
- Нельзя ничего не делать. Псина постоянно убивает скот, всё деревня в страхе, боится на улицу вечером выйти. Тоня заикается, а чем мы виноваты? Приезжали с города, никого не нашли. - Валентин достал ружье с чердака, утёр со лба пот и сел на стул, ужинать.
И правда, я только вчера приехал, а уже проникся всем страхом и, не скрою: было любопытно.
Псина - так называют в этой деревне Абакуру, такое имя ей дали местные. Только это не собака, а что-то другое. Кто такая Абакуру - я слышал от тех же местных и брата. Если брат ещё охотно рассказывал мне о "псине", то местные боялись даже в мыслях упоминать её. Кто посмелее - рассказывал, но было видно - вся деревня в страхе.
Абакуру - животное, максимально похожее на собаку. Только глаза налитые кровью, красные, как яблоки, бешеные и дикие. Что то вроде "чупакабры", приходит ночью раз в неделю, убивает скот. Куры, гуси, свиньи - всё погибает. Наутро находят - огрызок, кости, плоть, перья. И кровь, много крови. Как будто мечется с едой по всему двору, радуется. От человека убегает. Почему, думаю, не собака обычная, бешеная, но нет. Брат мне объяснил, что собакой это быть не может, не лает Абакуру. А смеётся... Как, думаю, смеётся? А брат мне опять объяснил, правда сам он не слышал, от местных узнал. Смеётся не "хахаха", а ехидно так, грубым голосом. И в тоже время зазорным, пугающим, насмешливым. Такие дела творятся.
Происходило это всё в 2013 году, летом. В августе, числа не скажу - не помню.
Встал рано - я, хоть и городской, вставать рано привык. Хотя ложусь за полночь, встаю всё равно рано-рано. Когда петухи не кукарекают. Да и некому было кукарекать... Понимаете?
Чай попил, книжку на планшете почитал. А как же, планшет и фотоаппарат - обязательные девайсы. Всегда их беру, а в этот раз решил не брать. Правда в самый последний момент передумал. Как оказывается - не зря. Сегодня, когда пойдём в подвал, о котором я сейчас расскажу, я возьму его и сделаю пару снимков. А если мне повезёт, и я его сфотографирую? Абакуру этого.
Подвал в этой деревне, как и "псина" имеет не прямое значение. Подвалом здесь называют логово Абакуру, кто видел - бежит псина в его сторону, а кто-то даже видел как оттуда выбегает. Есть "счастливчики", которые посреди бела дня проходя рядом с подвалом слышали смех. Тот смех, о котором я писал. И подвал в этой деревне - самое плохое место, куда ни под каким предлогом не сунется ни один из местных. Если на улицу выходят - обходят подвал за "тыщу вёрст и мильон дорог". "Подвал" и есть подвал. Если Абакуру - псина, потому что похожа на псину, то "подвал", потому что и есть самый что ни на есть подвал. Остался от какой-то старой школы, сгоревшей в начале семидесятых. Останки снесли, подвал остался.
Где-то в 17:00 мы вышли. За двадцать минут дошли до тех местностей? где должен быть подвал. Походили, поискали - нашли. Всю округу я сфотографировал. Две дверцы, "лежащие" на земле, ручки. Правда, на что я тогда не обратил внимания, так это на то, что дверцы были закрыты. А как "собака" их закроет? У меня на тот момент была маленькая паника, дрожь. Я стоял перед чем-то неизвестным. А Валентин с моим братом уже спускались по лестнице. Только всё миновало, походили мы по подвалу - ничего не нашли, ничего не слышали. А вы как думали? Что мы, как в ужастиках, спустимся и будем биться с неизвестным зверем? Нет. Я даже расстроился, так обидно было, что даже смеха Абакуру не услышал. Как оказалось, подвал мы выбрали не тот. И уже потом, когда шли домой - нашли верный. Только было уже темно и спускаться мы не стали. Отложили на следующий день.
А, встав рано утром - брат сообщил мне. Вчера за полночь прибегала псина. Лидия Артёмовна сидела на кухне нашего дома и рассказывала Валентину Павловичу события предыдущей ночи. Я успел прослушать половину разговора и то, что она рассказала, для меня было крайне неприятно.
- Кровь, все стены в крови. Везде перья, следы. Весь двор испачкан, как будто специально вымазал.
- Следы говоришь?
- К шине ведут, вода вся в крови.
- Значит умный зверь, ты смотри. Лапы помыл и ушёл.
А дальше я не слушал. Я был потрясён. Сегодня мы должны были пойти в подвал, а после этого рассказа я изменил свою позицию. Никуда идти мне не хотелось, я хотел уехать отсюда. Но что-то мне подсказывало, что я пропущу что-то важное. Что-то удивительно любопытное и страшное. Противоречия и аргументы. А если я там умру? Чего ожидать от зверя?
- Не пойду, - твёрдо и решительно заявил я брату.
Как он отговорил меня - расс
казывать не буду, и так оттянул развязку от читателей. Тянуть вечно нельзя, и я поставлю бегунок истории на то место, когда мы уже шли к подвалу.
Дверь в подвал была открыта. У меня был фотоаппарат и фонарик. У брата ручной прожектор, у Валентина ружьё. Мы намеревались покончить с Абакуру. Навсегда.
Мы спустились. Было темно и сухо. Фонарики ели просвечивали тёмную, густую темноту. Она окутала нас, потом глаза привыкли. Подвал состоял из коридора в форме буквы "Г", и боковых комнат, соединённых между собой. Три из них мы прошли спокойно, а на четвёртой я остановился. Дальше я решил не идти. Встал рядом со входом и ждал ребят. Всего я сделал восемь снимков. По 2 на каждую комнату. Валентин с братом прошли прямой коридор (I) и свернули в другой (-), направо. Ничего особенного я в этих четырёх комнатах я не увидел, если только иногда - большие клубки шерсти. Светлой, лёгкой шерсти. Валентин с братом задерживались. Я стоял минут 20, пока не раздался выстрел... Он был громким, эхо разнесло его по всем комнатам, по всем закоулкам. Ещё один выстрел раздался, и я ясно и чётко услышал скуление. Собачье скуление, но с ноткам грубости. Голоса моего брата и крик Валентина. Топот ног, в дальнем углу подвала показались две фигуры. Я понял, что пора бежать и полез по лестнице. За мной, спустя 5 - 10 секунд, вылез мой брат. Испуганный, с дикими от страха глазами. За ним Валентин.
И мы побежали. Уже дома я просил брата и Валентина рассказать, что они видели и они, всё так же, с одышкой, рассказали:
- Мы прошли в пятую комнату, там ничего не было. Затем в шестую. В ней было много шерсти, в углу шерсть была скомкана так, как выглядела бы подстилка для собаки. В седьмой и восьмой тоже ничего не было, а в девятой была кровь. Засохшая кровь и шерсть. В десятой началось, - здесь брат сменил выражения лица, он был напуган настолько, что мне стало не по себе.
Я дал брату водки, он выпил и продолжил:
- В десятой кто-то копошился. Кто-то шептал, и был слышен топот. Я стал светить прожектором по углам, было много крови, шерсти и перьев. Я посветил в одиннадцатую комнату и мы увидели, как что-то движется в углу. Валентин достал ружьё, и в этот момент с диким рёвом, со смехом и красными глазами нечто накинулось на нас, побежало из угла и прыгнуло на Валентина. Валентин выстрелил, псина убежала. Он не попал и я, подняв Валека, сказал ему "бежать". Мы бежали из десятой комнаты в девятую, как Валека опять сбило с ног. Оно кинулось на меня, я сбросил её и побежал. Что-то бесновалось со смехом у Валека. Тогда произошёл ещё один выстрел, псина начала скулить, а я всё бежал, не оглядываясь. Тогда и Валентин побежал, я понял это, когда услышал топот.
Тем же вечером я уехал, на последнем автобусе. А на следующий день, тем же вечером, когда я начал отходить от событий, позвонил брату. Он сообщил, что ружье Валентин оставил в подвале.
После я решил скинуть фотографии на компьютер. Тогда и заметил на одной из них силуэт.